Миллер предупредил о риске нового ценового шока на рынке газа Европы
Глава «Газпрома» Алексей Миллер заявил об энергетическом самоубийстве Европы, риске очередного ценового шока и появлении нового перспективного для России газового региона
Алексей Миллер
Европа, искусственно сокращающая спрос на газ, идет по пути дальнейшей деиндустриализации и потери конкурентоспособности, рискуя при этом столкнуться с новым ценовым шоком и перебоями поставок, заявил председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер на Петербургском международном газовом форуме (ПМГФ-2024). В это же время на мировом газовом рынке формируется новый устойчивый регион потребления в пределах Южной и Центральной Азии, Кавказа и Дальнего Востока, перспективный для России, уверен он.
К каким последствиям привел отказ от российского газа
Радикальное снижение поставок российского газа привело к тому, что текущее состояние европейского рынка можно описать одним коротким и емким словом — «плохо». Именно так глава «Газпрома» ответил на соответствующий вопрос модератора, но все же пояснил: происходит «искусственное разрушение спроса на газ» или «энергетическое самоубийство Европы». «На наших глазах экономический локомотив превратился в больного человека Европы. И вы знаете, с этими словами можно согласиться, поскольку действительно идет целенаправленное разрушение спроса на газ», — отметил он.
К примеру, потребление газа в Евросоюзе и Великобритании за девять месяцев 2024 года снизилось по сравнению с аналогичным периодом прошлого года еще на 11 млрд куб. м, продолжил Миллер. Данные Форума стран — экспортеров газа (ФСЭГ) подтверждают тезис: согласно сентябрьскому отчету в январе—августе спрос на газ в Европейском союзе сократился на 3%, до 196 млрд куб. м, а только в августе — на 4,6%, до 17 млрд куб. м. Такую динамику ФСЭГ также объясняет «продолжением мер по сокращению спроса» и «ростом выработки ядерной и солнечной генерации». Однако даже такой низкий уровень потребления «требует колоссальных финансовых трат», а «крайней» в этих условиях европейские власти решили сделать свою промышленность, считает Миллер.
Страдают «хребты» европейской экономики — сталелитейная, цементная, химическая и другие газоемкие отрасли. В некоторых из них производство за последние 1,5 года снизилось на 10%, достигнув 10-летнего минимума, а себестоимость выросла на 25%, оценил он. Энерготарифы при этом растут, сопровождаясь волатильностью цен на газ, что становится препятствием для контроля издержек и инвестиций в развитие и новые технологии. Ряд стран рассматривают закрытие или перенос производств в другие государства. Таким образом, процесс деиндустриализации Европы идет, «что называется, полным ходом». «Возникает вопрос: зачем это делается? К чему это может привести? И какие иметь последствия?» — задался вопросом глава «Газпрома».
Поскольку снижение поставок российского газа в Европу было в большей степени компенсировано увеличением импорта сжиженного природного газа (СПГ), в частности из США, Миллер логично обратился к этому региону. «Посмотрим в другую сторону океана, в Соединенные Штаты Америки, и сравним цены на электроэнергию и газ в США и в Европейском союзе. Так вот, для аналогичных отраслей в США электроэнергия стоит в два-три раза ниже, а на газ в четыре-пять раз ниже. Ответ на вопрос, может ли в этом случае европейская промышленность быть конкурентоспособна, звучит однозначно: нет, не может», — заключил он.
Какие перспективы у цен на газ в Европе
В последнее время на рынке Европы произошло много изменений, которые повлияли на механизм формирования цен, рассказал Миллер. С одной сторон, ЕС отказался от долгосрочных контрактов, которые обеспечивали предсказуемость. С другой — появился новый большой игрок — «спекулятивный капитал», а правила игры и торговые алгоритмы изменились.
«На сегодняшний день европейские инвестиционные фонды держат в отдельных позициях объемы в масштабе 25 млрд куб. м газа, что соответствует одной четвертой всего газа, который закачан в подземные хранилища Евросоюза. Но это не конечный потребитель, это спекулятивный игрок, и мы видим уже очень яркие ситуации, которые говорят, что этот игрок оказывает очень-очень сильное влияние на формирование цен и высокую волатильность», — пояснил глава «Газпрома».
Миллер привел в пример ситуацию, когда информация в СМИ приводила котировки в резкое движение «за 21 минуту», а ее опровержение уже наследующий день — к такому же обратному изменению. Кроме того, он напомнил, что до «ковидного» 2020 года цены на газ во время торгов в Европе могли изменяться в пределах 5%, в период пандемии COVID этот показатель вырос до плюс-минус 10%, а во время резкого снижения поставок российского газа диапазон расширился до плюс-минус 15%. «То есть, оказывается, что снижение поставок российского газа для европейского газового рынка оказалось хуже COVID-19. И это факт», — заключил он.
Сегодня волатильность цен сохраняется, несмотря на такие «медвежьи» факторы, как существенное сокращение спроса и рекордные запасы газа в европейский ПХГ. Так, в августе—сентябре стоимость этого топлива на торгах менялась в пределах €360–460 за 1 тыс. куб. м. Вместе с тем среднегодовая цена по итогам 2024 года может оказаться в два раза выше, чем в 2016–2020 годах. «Что будет дальше? Продолжится процесс деиндустриализации Европы. Это раз. Волатильность на газовом рынке еще больше возрастет. И, что самое неприятное, такая политика и такая ситуация на европейском газовом рынке может привести к новому ценовому шоку на газ и перебоям поставок», — предупредил предправления «Газпрома».
Какие перспективы ожидают Россию
Пока в Европе происходит искусственное сокращение потребления газа, в США замедляются темпы роста добычи, истощаются запасы сланцевого газа, снижается финансирования геологоразведки, при этом увеличивается внутренний спрос и импорт трубопроводного газа из Канады — на 6% к прошлому году, продолжил Миллер.
В то же время, по оценкам «Газпрома», за девять месяцев 2024 года общий спрос на газ в мире вырос на 60 млрд куб. м, и 80% этого увеличения пришлись на три страны — Китай, Индию и Россию. Одновременно увеличивается вес стран глобального Юга: если 25 лет назад на них приходилось 45% мирового потребления газа, то сегодня их доля достигла 55%, а к 2050 году может составить 70%. «Здесь необходимо отметить, что мы просто видим и являемся свидетелями и участниками совершенно уникального явления — формирования нового устойчивого газового региона, который я бы определил Центральной и Южной Азией, Кавказом, Дальним Востоком, с дальнейшим созданием новых крупных экспортно ориентированных коридоров в направлении северо-восточной Азии», — отметил Миллер.
«Газпром», в свою очередь, за период января—сентября 2024 года увеличил поставки газа в Центральную Азию в два раза. «Такого не было никогда. И мы продолжим нашу работу», — подчеркнул глава компании. Он выразил уверенность, что для российской газовой отрасли происходящие в настоящий момент изменения создают возможность сделать ее «еще более устойчивой».
Как перспективы оценивают эксперты
На востоке Россия уже в этом году станет крупнейшим экспортером газа в Китай, опередив Австралию и Туркмению, прокомментировал РБК директор по исследованиям Института энергетики и финансов (ИЭФ) Алексей Белогорьев. Трубопроводные поставки на китайский рынок достигнут 30 млрд куб. м, а в 2025–2026 годах увеличатся до 38 млрд куб. м с перспективой роста до 48 млрд куб. м к 2028–2029 годам, учитывая планируемый запуск нового «дальневосточного маршрута». «За горизонтом 2031–2033 годов маячит проект «Сила Сибири-2», в котором Китай, впрочем, пока по-прежнему не очень заинтересован», — добавляет он.
Аналитик ФГ «Финам» Сергей Кауфман при этом считает, что пока однозначно можно судить только о перспективах сотрудничества «Газпрома» со странами Центральной Азии. В частности, имеются планы по росту поставок в Узбекистан почти до 12 млрд куб. м в год и в Киргизию до 1 млрд куб. м в год, напоминает он. «С советских времен в данном направлении остались необходимые газопроводы, однако сейчас необходима и планируется их модернизация», — говорит эксперт. Рональд Смит, старший аналитик «БКС Мир инвестиций», добавляет, что на «южном» направлении значительные перспективы «Газпрома» связаны с Ираном, с которым обсуждаются поставки в объеме 109 млрд куб. м в год. Однако это амбициозная и, вероятно, долгосрочная цель на 10–20 лет, которая также потребует сначала задействовать советскую инфраструктуру, а затем — построить новую. «В первые годы мы ожидаем, что объем поставок составит около 10 млрд куб. м», — считают в БКС.
Белогорьев согласен, что проект поставок газа в Иран потребует новых инфраструктурных решений, например строительства трубопровода по дну Каспийского моря. «Но пока об этом рано говорить, поскольку весь этот проект выглядит все еще немного фантастическим», — считает он. Отдельной задачей для России является обеспечение СПГ-проектов достаточным флотом газовозов, поскольку до основных азиатских портов транспортное плечо будет в три раза больше, чем до европейских.
Что касается цен на газ, то европейский газовый рынок сейчас очень чувствителен к любым признакам снижения поставок, рассуждает Смит. Однако в конечном счете ситуация будет во многом зависеть от того, какой будет зима в Европе — нормальной, холодной или теплой. «Если 1 января поставки российского газа через Украину будут прекращены, то цены на газ могут вырасти на $50 за 1 куб. м при теплой зиме; на $150 и более, если зима будет нормальной или холодной», — говорит он.
Среднесрочная динамика европейских цен на газ будет упираться в интенсивность зимних холодов, перспективы продолжения транзита через Украину и сроки запуска крупных проектов СПГ, в первую очередь в США, считает Кауфман. В случае реализации рисков возможен рост цен до $550–600 за 1 тыс. куб. м. «При этом даже в сценарии сочетания ряда негативных факторов мы не видим предпосылок для повторения шокового роста цен 2021–2022 годов на фоне высоких запасов в ПХГ и наличия ряда стабильных источников поставок», — добавляет эксперт.
Белогорьев также считает, что «ценовые шоки ценовым шокам рознь» и «повторение ценовой динамики 2021–2022 годов крайне маловероятно». «Со второй половины 2023 года волатильность европейских биржевых цен сильно упала, и краткосрочных причин для увеличения не видно. Да, наблюдается уже сейчас сезонный, вполне характерный для четвертого квартала рост цен, отчасти поддержанный еще и увеличением цен на нефть. Но в этом нет ничего особенного», — полагает он. В то же время он отмечает, что перспективы первого квартала пока до конца не ясны. В случае же прекращения поставок российского газа по украинскому маршруту многое будет зависеть от двух неизвестных — погоды и доступного предложения СПГ. «На TTF «украинская премия» к цене вряд ли превысит 10%. На национальных хабах в Германии и особенно в Италии и Австрии динамика может быть более выраженной», — полагает эксперт.
Транзит через Украину
Текущий договор о транзите российского газа в Европу через Украину был подписан в конце 2019 года. Он гарантировал прокачку суммарно не менее 225 млрд куб. м природного газа: 65 млрд куб. м — в 2020 году, по 40 млрд куб. м — в 2021–2024 годах. На эти объемы распространялось правило ship-or-pay («качай или плати»), а «Нафтогаз» бронировал соответствующие мощности у компании «Оператор ГТС Украины» (ОГТСУ), созданной в рамках перехода на европейские правила. Размер тарифа не разглашался, но украинский президент Владимир Зеленский оценивал суммарный доход как минимум в $7 млрд, то есть около $31 за 1 тыс. куб. м.
Представители украинской стороны неоднократно заявляли, что не собираются вести переговоры с «Газпромом» о продлении транзитного договора. Однако в июне агентство Bloomberg сообщило, что европейские власти обсуждают с Украиной продолжение поставок газа из России. По словам собеседников агентства, один из вариантов заключается в том, что европейские компании будут покупать и закачивать газ из Азербайджана в российские трубопроводы, которые идут в Европу. Отмечалось, что сделка могла бы принести пользу и России, если будет оформлена в виде обмена, который позволит Москве поставлять газ в другие страны.
В июле азербайджанский президент Ильхам Алиев заявил, что власти Украины и Евросоюза обратились к нему с просьбой помочь им заключить сделку по транзиту газа из России до истечения срока действия соглашения в конце 2024 года. В то же время Алиев заверил, что Азербайджан не станет вкладывать миллиарды долларов в увеличение собственной добычи газа и расширение инфраструктуры для его экспорта в ЕС, если европейцы откажутся вкладывать в это средства. Российский вице-премьер Александр Новак чуть ранее в июле сообщал, что Россия готова продолжить поставки газа в Европу через украинскую территорию после 2024 года, но все зависит от желания Украины.
